Неточные совпадения
Но уж дробит каменья молот,
И скоро звонкой мостовой
Покроется спасенный
город,
Как будто кованой броней.
Однако в сей Одессе влажной
Еще есть недостаток важный;
Чего б вы думали? — воды.
Потребны тяжкие труды…
Что ж? это небольшое горе,
Особенно, когда вино
Без пошлины привезено.
Но солнце
южное, но море…
Чего ж вам более, друзья?
Благословенные края!
День был удивительно хорош:
южное солнце, хотя и осеннее, не щадило красок и лучей; улицы тянулись лениво, домы стояли задумчиво в полуденный час и казались вызолоченными от жаркого блеска. Мы прошли мимо большой площади, называемой Готтентотскою, усаженной большими елями, наклоненными в противоположную от Столовой горы сторону, по причине знаменитых ветров, падающих с этой горы на
город и залив.
Притом он мануфактурный
город: нелегко широкий приток товаров его к
южному порту поворотить в другую сторону, особенно когда этот порт имеет еще на своей стороне право старшинства.
Я не торопился на гору: мне еще ново было все в
городе, где на всем лежит яркий,
южный колорит.
Светлый,
южный, веселый, богатый
город оживлялся.
И вся эта шумная чужая шайка, одурманенная легкими деньгами, опьяненная чувственной красотой старинного, прелестного
города, очарованная сладостной теплотой
южных ночей, напоенных вкрадчивым ароматом белой акации, — эти сотни тысяч ненасытных, разгульных зверей во образе мужчин всей своей массовой волей кричали: «Женщину!»
«Милый друг мой! Понять не могу, что такое; губернатор прислал на тебя какой-то донос, копию с которого прислал мне Плавин и которую я посылаю к тебе. Об отпуске, значит, тебе и думать нечего. Добрый Абреев нарочно ездил объясняться с министром, но тот ему сказал, что он в распоряжения губернаторов со своими подчиненными не входит. Если мужа ушлют в
Южную армию, я не поеду с ним, а поеду в имение и заеду в наш
город повидаться с тобой».
В Москве существовала чайная фирма В-го, имевшая огромный оборот. Этого чаю в Москве почти не продавали, но он имел широкое распространение в западных и
южных губерниях. Были
города, особенно уездные, где другого чаю и достать нельзя было. Фирма рассылала по всем этим торговцам чай через своих комиссионеров, которые оставляли товар в кредит, делая огромную скидку, какой не могли делать крупнейшие московские фирмы — Поповы, Перловы, Филипповы, Губкины.
Он мог назваться верным типом
южного славянина и отличался радушием и гостеприимством; хотя его наружность и приемы, при огромном росте и резких чертах лица, сначала казались суровыми и строгими, но он имел предобрейшее сердце; жена его была русская дворянка Руднева; дом их в
городе Казани отличался вполне славянской надписью над воротами: «Добрые люди, милости просим!»
На огромном нижнем балконе уже был накрыт стол. Дожидались Завалишина, который только что приехал из
города и переодевался у себя в комнате. Анна Георгиевна лежала на кресле-качалке, томная, изнемогающая от жары, в легком халате из молдаванского полотна, шитого золотом, с широкими, разрезными до подмышек рукавами. Она была еще очень красива тяжелой, самоуверенной, пышной красотой — красотой полной, хорошо сохранившейся брюнетки
южного типа.
В этих-то роскошных домах европейского
города и живут хозяева острова — голландцы и вообще все пребывающие здесь европейцы, среди роскошного парка, зелень которого умеряет зной, в высокой, здоровой местности, окруженные всевозможным комфортом, приноровленным к экваториальному климату, массой туземцев-слуг, баснословно дешевых, напоминая своим несколько распущенным образом жизни и обстановкой плантаторов
Южной Америки и, пожалуй, богатых бар крепостного времени, с той только разницей, что обращение их с малайцами, несмотря на презрительную высокомерность европейца к темной расе, несравненно гуманнее, и сцены жестокости, подобные тем, какие бывали в рабовладельческих штатах или в русских помещичьих усадьбах былого времени, здесь немыслимы: во-первых, малайцы свободный народ, а во-вторых, в них развито чувство собственного достоинства, которое не перенесет позорных наказаний.
Эти воинственные атрибуты обыкновенно мирного
города объяснялись бывшей в то время междоусобной войной между северными и
южными штатами за освобождение негров от невольничества [Война эта тянулась с 1861 по 1865 г. и окончилась победой северян.
На обратном пути мы разговорились о страшных бурях на море, которые северные китайцы называют «Дафын», а
южные — «Тайфун». Обыкновенно они зарождаются в Южно-Китайском море, идут по кривой через
южные Японские острова, иногда захватывают Корею и Владивосток и редко заходят к острову Сахалину и в Охотское море. Ураганы эти ужасны: они разрушают
города, топят суда и всегда сопровождаются человеческими жертвами.
Может быть, солдаты показывали и правильно, но ни севернее, ни
южнее никаких следов Гроссевича найдено не было, и экспедиция ни с чем возвратилась в
город Владивосток.
Все душнее, все жарче дышит благовонная ночь юга. Нестерпимо пахнут цветы в королевском саду, и нет-нет душистая волна роз и магнолий потянется со стороны дворца к
южному берегу. Уже давно замолчали неприятельские пушки на вражеском судне, и полная тишина воцарилась теперь над опустевшим со дня начала бомбардировки
городом.
Иван Казимирович Ляшкевский, поручик из поляков, раненный когда-то в голову и теперь живущий пенсией в одном из
южных губернских
городов, сидит в своей квартире у настежь открытого окна и беседует с зашедшим к нему на минутку городовым архитектором Францем Степанычем Финкс.
Всего больше было хохлов из соседних уездов, но было много и дальних, пришедших пешком из Курской и Орловской губерний; в пестрой веренице попадались и мариупольские греки-хуторяне, сильные, степенные и ласковые люди, далеко не похожие на тех своих хилых и вырождающихся единоплеменников, которые наполняют наши
южные приморские
города; были тут и донцы с красными лампасами, и тавричане, выселенцы из Таврической губернии.
Из всего, чтò мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, итти на Петербург, итти на Нижний Новгород, итти назад, севернее или
южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, ну чтò бы ни придумать, глупее и пагубнее того, чтò сделал Наполеон, т. е. оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить
город, потом колеблясь оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск по разоренной Смоленской дороге — глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия.
В Сирии, на восточном берегу Средиземного моря, севернее Газы и
южнее Азота, стоял
город Аскалон, которого нынче нет.